Колосов Валентин. Радиопеленгаторный центр ВМФ на Кубе – дочерняя структура ЦМРО.
Статья написана для журнала "Виктория-большой сбор"
(его очередного, июльского 2015 г. номера, посвященного 60-летию Центрального МРО).
- автор Колосов Валентин Петрович (фото 1969 года).jpg (25.92 КБ) 22240 просмотров
Годы с конца 1950-х до начала 1980-х были, пожалуй, самыми эффективными для наземной Радиоразведки ВМФ СССР. В европейской части Союза в полной мере сказывалась устоявшаяся, четко продуманная, разнесенная от Баренцева до Черного моря, структурная организация самих ее добывающих органов и отработанная до совершенства система пеленгования. Радиосвязь противника в звене "корабль-берег-корабль" оставалась в большей степени "открытой". На учениях военно-морских сил противника, даже при формировании Ударного флота НАТО и переходе его в северо-восточную Атлантику, внутриэскадренная связь различных групп кораблей велась в т.ч. на высоких частотах КВ-диапазона (свыше 5000 кГц) и успешно перехватывалась флотскими береговыми Морскими радиоотрядами (МРО). В общей системе Разведки ВМФ радиоразведка, за счет получения и доведения в реальном течении времени до руководства ВМФ сведений о морской составляющей сил противника, удерживала лидирующие позиции перед другими видами разведки. Тем не менее, руководство Разведки ВМФ постоянно требовало от радиоразведки выявления внутренних резервов и еще большей отдачи. Большинство задумок и предложений по интенсификации деятельности радиоразведки проверялись в Центральном МРО (ЦМРО). Многие из них утверждались и внедрялись в боевую работу. Однако они не могли кардинально повлиять на увеличение полноты и достоверности добываемой информации.
Основной резервный потенциал радиоразведки виделся в организации перехвата радиосвязи противника на частотах КВ-диапазона ниже 5000 кГц. Но это могло быть достигнуто лишь приближением перехватывающих подразделений радиоразведки к объектам разведки. Другим явным потенциалом являлось уменьшение оценочной линейной ошибки пеленгования (ОЛО). Особенно это касалось районов восточного побережья США (ВПС). Дело в том, что линии пеленгов МРО СФ, БФ, ЦМРО и даже ЧФ на работающие радиостанции в указанных районах проходили практически параллельно друг другу (в угловом диапазоне порядка 20-25˚). А это позволяло определять лишь ориентировочные местонахождения разведываемых объектов. Все понимали, что нужны еще один-два радиопеленгаторных центра (РПЦ), конечно с постами радиоперехвата, линии пеленгов которых давали бы засечку с пеленгами действующих в СССР МРО, близкую к 90˚. Это могло быть сделано лишь развертыванием пеленгатора где-нибудь на северном или западном побережье Африки или в одной из стран Латинской Америки. "Африканский" РПЦ дал бы приемлемый пеленг по углу засечки с пеленгами наших МРО в СССР, но недостаточно был бы близок к объектам радиоперехвата у ВПС. "Латиноамериканский" РПЦ наоборот – значительно приблизил бы посты радиоперехвата к ВПС, и только совсем незначительно улучшил бы здесь условия пеленгования, т.к. его пеленг был бы "встречным", и также практически параллельным пеленгам МРО. Хотя для центральной Атлантики его пеленг был бы весьма существенен.
В результате, во второй половине 1960-х годов начались предварительные проработки решения этой проблемы – фактически поиски весьма надежных дружественных нам стран на указанных выше территориях. Среди стран, которые могли бы выделить Советскому Союзу небольшую территорию для развертывания отдельного флотского радиоразведывательного объекта (а возможно сразу двух), реально рассматривались Алжир и Куба:
- Алжир добился независимости от Франции и стал суверенным государством в 1962 году в результате национально-освободительной войны. Страной был провозглашен социалистический путь развития. В стране были ликвидированы все иностранные военные базы. С СССР активно развивалось сотрудничество в различных областях, в т.ч. и в военной. По просьбе алжирской стороны для создаваемой национальной армии поставлялось некоторое вооружение и техника, в частности для молодого военного флота были поставлены торпедные катера и катера береговой охраны. В страну прибыло и несколько советских военных инструкторов. Однако, даже на предварительных переговорах о размещении в стране советского пеленгатора, председатель Совета министров Алжира Х. Бумедьен (бывший ранее министром обороны) заявил, что поскольку страна приступила к построению "подлинного социалистического общества", он не видит возможности удовлетворения данной просьбы СССР;
- Оставалась только Куба. В 1959 году Кубинская революция победила диктаторский режим ставленника США Ф. Батисты. Куба - первая страна в Латинской Америке, избравшая социалистический путь развития. Коренные социально-политические и экономические преобразования осуществлялись при всесторонней помощи СССР. В 1961 году Куба сумела отразить вооруженное нападение контрреволюционных сил, не склонилась перед экономической блокадой американского империализма и продолжала успешно строить социализм. Карибский кризис осени 1962 года, едва не развязавший в мире ядерную войну, еще более сблизил наши страны. В 1963 году глава государства Ф. Кастро Рус с благодарностью принял приглашение и посетил с дружеским визитом СССР. В знак уважения к советским морякам он посетил Северный флот; в свою очередь Н.С. Хрущев наградил его Золотой звездой Героя Советского Союза. Ф. Кастро был готов выполнить любую нашу просьбу.
Так, еще в 1964 году, в южном пригороде кубинской столицы Гаваны, местечке Торренс (позже в СМИ называемый Лурдесом) началось строительство крупнейшего нашего разведывательного объекта за рубежом, а для американцев – многолетняя головная боль. В 1964 году Центр радиоэлектронной разведки был сдан в эксплуатацию и начал использоваться специалистами 6-го управления Главного разведывательного управления (ГРУ).
Во время холодной войны Разведцентр играл ключевую роль в получении разведывательной информации. Станции радиоперехвата на вполне законных основаниях круглосуточно контролировали эфир, находясь всего в 90 милях от побережья США. Основной задачей был радиоперехват информации, циркулирующей по важнейшим каналам связи и в системах боевого управления стратегического звена нашего потенциального противника.
Ощутимую пользу приносили и добываемые сведения научно-технического характера, в т.ч. сообщения из Центра управления полетами НАСА в близлежащем штате Флорида. СССР использовал объект бесплатно, а Кубе был предоставлен доступ к получаемой Центром информации, лишь имеющей отношение к ее безопасности.
- Технические здания и антенны Разведцентра ГРУ.jpg (80.4 КБ) 22240 просмотров
К осени 1969 года поиски места развертывания нового флотского радиоразведывательного объекта были прекращены. Было решено: Отдельный радиопеленгаторный центр (ОРПЦ) ВМФ центрального подчинения разместить на Кубе по соседству с действующим советским Разведцентром ГРУ. ОРПЦ ВМФ давал возможность использовать оба резервных потенциала, о которых говорилось выше (за исключением пеленгования в районе восточного побережья США, но со значительным его улучшением в районе центральной Атлантики). Кубинская сторона возражений не имела. С этого момента все закрутилось в режиме секретно и сверхсрочно.
Расчет сил и средств, планируемого к размещению на Кубе ОРПЦ, предлагался Центральным МРО, затем рассматривался и согласовывался Центром радиоэлектронной разведки и утверждался Разведуправлением ГШ ВМФ. На первое время планировалось открыть два поста радиопеленгования (с включением их в общую гониобазу пеленгования ВМФ) и три поста радиоперехвата (ручная телеграфия, автоматические виды передач и телефония; с периодическим задействованием их для радиопоиска). Основным требованием к списку всего имущества ОРПЦ было – обеспечение необходимости его полного автономного функционирования в стране пребывания от непосредственно аппаратуры и всего ей сопутствующего, вроде антенн и электропреобразователей (на Кубе электросеть – 60 Гц), до мебели, бумаги и карандашей. К отправке на Кубу был определен автотранспорт: легковой "ГАЗ-69" - два; грузовой "ГАЗ-51" - один; автобус "ПАЗ-672" - два. Определялся и штат личного состава: пять офицеров; восемь мичманов; 18 матросов срочной службы. Общая численность нашей "делегации" (с женами и детьми) составляла 54 человека. Командиром ОРПЦ был назначен офицер Разведуправления ГШ ВМФ, заместителем командира по политчасти – офицер Управления связи ГШ ВМФ. Главный инженер, начальник командного пункта и начальник группы личного состава – офицеры ЦМРО:
командир
капитан 1 ранга Мирошник Анатолий Дмитриевич;
заместитель командира по политчасти
капитан 3 ранга Бычков Владимир Анемподистович;
главный инженер
капитан 3 ранга Шамшев Николай Иванович;
начальник командного пункта
капитан-лейтенант Колосов Валентин Петрович;
начальник группы личного состава
старший лейтенант Красовский Юрий Валентинович.
Мичманы отбирались из ЦМРО, Лаборатории ОСНАЗ в Купавне и Киевского учебного центра. Все они были мастерами своего дела, или, в крайнем случае, специалистами 1-го класса. А вот большинство матросов только что успешно закончили курс обучения в Киевском учебном отряде и самостоятельной боевой вахты пока еще не несли. Конечно, уровень подготовленности личного состава формируемого подразделения был превыше всего, но медики, политработники и представитель особого отдела КГБ предъявляли свои специфические требования по здоровью, моральной устойчивости в семье и бдительности по отношению к проискам иностранных разведок. Последние заявляли примерно так: "Пусть вы не решите какие-то специальные задачи, но непременно покажите пример высокой морали и стойкости гражданина Советского Союза". Было строго запрещено обращаться друг к другу с упоминанием воинских званий. Весь личный состав отправлялся в зарубежную командировку продолжительностью "не менее двух лет" и ничто не должно было вызывать намека во внешнем виде или поведении, что сюда прибыли военные люди. В обиход обращения вошли такие понятия, как "специалист" (соответственно старший, средний и младший). Запрещалось брать с собой какие-либо предметы военной формы одежды. Перед убытием матросы переоделись на военном складе в Томилино в гражданское платье так, чтобы даже на нижнем белье не было военного клейма. Но самое большое категоричное неудобство – это запрет на наличие в ОРПЦ грифованной справочной литературы, имеющейся в ЦМРО (например, данные по радиосвязи противника). Значит, все позывные и номиналы частот только из своей головы. А то, что разрабатывалось в процессе работы на месте, не должно накапливаться до объема, который невозможно было бы уничтожить в течение двух часов. Никто из личного состава не имел личного оружия (оно предусмотрительно лежало на складе советской бригады, дислоцированной в 15 километрах от Центра), тем не менее, все двери и окна здания, где размещался ОРПЦ, были расписаны и закреплены за соответствующими специалистами для оборонительной стрельбы по нападающим в угрожаемый период, если таковой настанет. Была утверждена официально рекомендованная легенда – на Кубу прибывает не ОРПЦ ВМФ, а "Агентство земного обеспечения самолетовождения ГВФ" (ЗОС). Поддерживая эту легенду, впоследствии в зале дежурного на общей карте обстановки был изображен летящий из Москвы на Кубу "Ил-62" и его траектория и такой же самолет, но больших размеров, на въездных воротах в Центр.
В конце января 1970 года предназначенный для ОРПЦ автотранспорт и ящики с аппаратурой силами уже отобранного личного состава были погружены на Киевской-товарной (в Москве) на железнодорожные платформы и в вагоны. Они заблаговременно отправлялись в порты Калининград (автотранспорт) и Рига (ящики) для дальнейшей перегрузки на морской транспорт и следования в Гавану. А 15 февраля в Ригу с Рижского вокзала Москвы убыли все 54 специалиста с членами семей (заняв целый вагон). В Риге после ремонта готовился к переходу через Атлантику, Панамский канал и Тихий океан в Японию грузопассажирский теплоход "Мария Ульянова". Он перегонялся в состав Дальневосточного морского пароходства, а по пути ему предстояло выполнить роль плавучей гостиницы в Осаке, где открывалась очередная Всемирная промышленная выставка. Чтобы теплоходу не идти порожняком, Министерство обороны и Министерство морского флота договорились о попутной доставке на нем на Кубу "специалистов Аэрофлота" с их аппаратурой. 16 февраля "Мария Ульянова" вышла за ледоколом в скованный льдами Рижский залив и Ирбенский пролив. Единственным провожающим был заместитель начальника Разведуправления ГШ ВМФ капитан 1 ранга И.К. Хурс. Только вышли из Ирбенского пролива, как пришлось зайти в Вентспилс для вынужденной высадки на берег одного из младших "специалистов Аэрофлота" в связи с обострением у него какого-то хронического заболевания, не обнаруженного на медкомиссии в Москве. Вскоре, еще не пройдя Балтийские проливы, на теплоходе вышла из строя только что отремонтированная машина. Вторая машина (она не ремонтировалась) работала надежно, но в штормовых условиях Северного моря и Бискайского залива давала ход не более 8-10 узлов.